К третьему десятилетию XXI века текущий с 2008 года мировой кризис вступил в новую фазу потрясений, которая выражается войнами, усилением неравенства, поляризацией общества и кризисом существующих политических систем, такую эпоху потрясений не видели на протяжении нескольких поколений. Она ставит стратегические вызовы перед рабочим классом. Революционное восстание, произошедшее на Шри-Ланке в 2022 году, продемонстрировало потенциальную силу масс, способных смести старых тиранов, и показало перспективы крупных революционных движений в нынешнюю эпоху. Империалисты разных держав были напуганы событиями в Шри-Ланке, а правящие классы Индии, Пакистана, Бангладеш и других регионов встревожены тем, что их может постичь та же участь. Летом 2024 года студенты и рабочий класс Бангладеш подхватили флаг революционной борьбы, сместив паразитическое правительство Хасины Вазед.
Мировая ситуация характеризуется возросшей поляризацией и неравенством, что будет иметь огромные последствия для классовой борьбы и уже отражается во многих странах. Эти события имеют серьезные политические последствия для капитализма и перспектив для рабочего класса. В глобальном масштабе наблюдается кризис политического руководства и организаций рабочего класса. Также наблюдается кризис политического руководства буржуазии, проявившийся во многих странах.
2020-е годы знаменуют собой эпоху непрерывных кризисов: экономических, политических, экологических, геополитических и кризисов классовых отношений. Старое равновесие нарушено. В экономической сфере его подрыв принимает форму спадов и подъемов. В межклассовых отношениях он принимает форму забастовок, локаутов и революций. В межгосударственных отношениях оно принимает форму «торговых войн», блокад и войны.
Беспредельная эксплуатация трудящихся, льющаяся по всему миру кровь, страдания миллионов беженцев, нищета, гул взрывов и пуль – все это возвещает сумерки старого мира. Но старый порядок не падет сам собой. Шаг человечества в новую эпоху потребует построения мировой революционной партии, способной дать пролетариату программу и привести его к победе в борьбе за власть. В каждой конкретной стране построение местных отрядов этой глобальной революционной армии будет происходить как в согласии с общемировыми закономерностями, так и в соответствии с особенностями внутренней ситуации, текущем положением и уровнем сознания пролетариев определенной страны.
Россия способна стать одной из важных точек столкновения труда с капиталом. Она по-прежнему способна сыграть заметную роль в мировом революционном процессе. Это означает, что мы должны внимательно рассмотреть текущее положение и ее перспективы, для того, чтобы быть способными выстраивать наш тактический план борьбы за будущее.
Российский режим
На улицах Российской Федерации торжествует тишина, которая нарушается в основном гулом дорожных работ и моторами военных грузовиков, несмотря на массовые протесты во многих уголках планеты, вплоть до предреволюционных ситуаций. Особенно это касается политической жизни страны – выборы президента, депутатов в Госдуму, мэров и губернаторов проходят без сучка, без задоринки. Население голосует за выдвигаемых, преимущественно от правящей партии «Единая Россия», кандидатов, легитимизируя их положение. Подобными голосованиями ограничивается скудное меню политических возможностей, которое предоставляет россиянам правящий класс.
Это означает, что публичная политика в ее прежней форме невозможна в ближайший обозримый период, поскольку электоральные механизмы находятся под монопольным контролем режима, выстаривающего парламентские конфигурации так, как он считает нужным. Мы не утверждаем, что в будущем ситуация не изменится. Если в изменившихся условиях выборы смогут вновь стать трибуной для революционной пропаганды, то революционные коммунисты будут обязаны воспользоваться этим инструментом. Но в нынешних условиях они совершенно неактуальны.
Ряд левых политических активистов и организаций, вторя либеральным медиа, пророчески поучает нас, что в России уже наступил фашизм. По их мнению, об этом свидетельствуют рост числа политических заключенных, репрессивных законов, ущемление граждан в правах и свободах и, главное, диктатура Путина. И единственными возможностями борьбы с фашизмом для них становится эмиграция и следование за либеральными лидерами, освоившимися за границей. Своей первоочередной задачей они ставят борьбу с «фашистским режимом» и лично с Путиным, победив которого можно будет перейти ко «второму этапу» – борьбе за социалистические преобразования.
Ошибочная оценка российского режима ведет к ошибочной стратегии и тактике. За громким словами вроде «фашизма» необходимо добираться до сути, для чего необходим марксистский анализ текущего положения в стране. Как движение, фашизм первоначально возникало как ответ на предреволюционный общественный кризис и сильное рабочее движение, которое угрожает устойчивости правящего класса не в далеком будущем, а в конкретный исторический момент. Фашизм опирается на мелкую и среднюю буржуазию, а также на люмпен-пролетариат, выступающий «дубинкой» контрреволюции. В период до своего прихода к власти, фашистские лидеры опираются на страхи «среднего класса» перед коммунистической перспективой, означающей для их основных последователей потерю привилегированного статуса собственников, равно как и на озлобленность этих слоев по отношению к находящейся в кризисе системе, угрожающей опрокинуть их в состояние нищеты. Как государственный же режим, фашистская диктатура становится результатом поражения потенциальной революции и отступления ранее шедшего в наступление революционного рабочего движения. Фашизм – это менее устойчивая политическая система, чем буржуазная демократия, правящий класс делает выбор в ее пользу лишь в критические моменты. Ни то, ни другое не характеризует ситуацию в России в настоящий момент.
Наблюдаем ли мы сильное рабочее движение в России или неустойчивость верхушки власти? Нет. Профсоюзы находятся либо в состоянии молчания, либо в лучшем случае занимаются малыми делами. Забастовочные выступления носят эпизодический и предельно ограниченный характер. Легальные рабочие объединения находятся в параличе под давлением карательных законов и конформизма бюрократии рабочего движения. Левое движение настолько слабо, что мы даже не наблюдаем массовых политических репрессий характерных фашистским режимам, Гитлер и Муссолини физически истребили и сгноили в тюрьмах тысячи левых активистов, Путину же достаточно бить точечно по руководству тех организаций, которые слишком громко о себе кричали в интернете. Страх перед «моментальной фашизацией», которую многие ожидали в начале 2022 года, не оправдался. Такое состояние не будет длиться вечно, но это факт текущего момента. Чиновники и олигархи, владеющие ресурсами, предприятиями, инфраструктурой и большинством богатств страны, не нуждаются в передаче своих полномочий и власти кому бы то ни было. У них в руках законодательный, исполнительный и силовые аппараты, армия и флот, а также десятки лет функционирующая политическая система. Они используют их для эксплуатации трудящихся и отстраняют массы от политической жизни России. Да, руководители страны цитируют фашиста Ивана Ильина, предоставляет трибуну реакционеру Александру Дугину, не препятствуют миллиардеру Константину Малофееву финансировать правые элементы. Но они же репрессируют политических активистов как справа, так и слева, оставляя за собой исключительное право на политическое высказывание.
На сегодняшний день центральным элементом идеологической линии режима является национализм. Однако, если проследить историю нынешнего российского режима в целом, то мы увидим, что основной чертой его подхода к идеологии является эклектика на грани постмодернизма. Вместе с тем, эклектичность идеологии Российского режима не является фактором слабости режима, напротив, заигрывание и с правым патриотизмом, и с сторонниками СВО слева вкупе с культивированием традиционных ценностей создает возможность для удержания стабильности режима.
Еще более опрометчиво поступаться политической программой и перспективами во имя борьбы с «абсолютным злом». История еще в прошлом веке наглядно показала результаты сталинской «теории двух стадий». Только теперь господа либералы и встающие им в хвост «левые» призывают бороться фактически даже не за полноценную демократическую революцию, а скорее за установление «правильного капитализма», более мягкого и демократичного. Можно понять либералов, для которых итогом подобных преобразований будет приход к власти при поддержке своих заграничных друзей. Но чего ожидают левые, вливающиеся в эту повестку? Что им будет удобнее бороться за социалистические преобразования в более комфортных условиях, которые, как они надеются, им смогут обеспечить либеральные правители. И чем громче они будут скандировать лозунг «За справедливый мир!», тем менее справедливо с ними поступят их сегодняшние союзники.
Настоящая борьба за социализм не может делиться на этапы или проходить комфортно. Социальный переворот и комфорт – две несовместимых вещи. Наши политические требования должны соединяться с нынешним опытом борьбы и потребностями рабочего класса, так они будут понятны для масс. В процессе борьбы за конкретные политические требования трудящиеся и молодежь должны будут на собственном опыте осознать, что добиться коренных преобразований можно только посредством свержения капитализма. Поэтому марксистам важно формулировать программу переходных требований, способную сплотить вокруг себя передовые элементы рабочего класса. Таким образом мы сможем выстроить мост от нынешнего уровня сознательности к насущному выводу о необходимости пролетарской революции.
Конкретные требования масс, которые возможно осуществить при капитализме, не могут быть оторваны от требований социалистической революции. В ней они находят свое подлинное и действительное выражение и реализацию. Их диалектическая связь – основа понимания революционного процесса, который невозможно разделить на этапы, между которыми может пролегать бездна времени. Напротив, борьба за демократизацию капиталистической системы (демократическая революция) перерастает в борьбу за социалистические преобразования (социалистическая революция), тем самым демонстрируя перманентный характер революции. Более того, эта борьба не может ограничиваться узкими национальными рамками, а должна распространятся и на другие страны, достигнув в итоге мирового масштаба. Только мировая революция способна довести до конца дело построения и укрепления социализма.
Если в Российской Федерации не фашизм и не буржуазная демократия, то какой характер имеет режим? Для ответа на этот вопрос стоит вернуться к рассвету становления капитализма в современной России.
Становление российского капитализма
После распада СССР российская буржуазия получила свой первичный капитал, разграбив созданную в Советском Союзе общенародную собственность. Российский капитализм был компрадорским, то есть представлял интересы иностранных «партнеров» на национальном рынке. С момента своего зарождения и в первые годы правления Путина он действовал, в первую очередь, в интересах Соединенных Штатов.
Ослабленное государство играло в большей степени второстепенную роль. Олигархи приватизировали и поделили между собой нефтяные, металлургические, машиностроительные и другие компании. К концу тысячелетия в России царила «семибанкирщина» – семь олигархов контролировали более 50% российской экономики. Они совместно влияли на принятие важнейших внутриполитических решений, в частности, спонсируя и рекламируя потерявшего поддержку населения Ельцина на президентских выборах 1996 года. В 1999 году часть из них сделала ставку на Путина, считая, что сможет его контролировать. Но он оказался неподконтролен тем, кто продвигал его в президенты.
Правление Путина совпало с началом Второй чеченской войны, через год после дефолта 1998 года. Если Первая чеченская война оказала катастрофические последствия на рейтинг Ельцина перед выборами в 1996 году (упавший до 5%), то его преемник использовал вооруженных конфликт в качестве своей политической лестницы. По итогам Первой чеченской войны были подписаны Хасавюртовские соглашения о перемирии, а решение о статусе республики было отложено до конца 2001 года. Официально Вторая чеченская война началась в ответ на вторжение боевиков в Дагестан 7 августа 1999 года. 9 августа Ельцин назначил директора ФСБ Путина первым заместителем и назвал его своим приемником. Через неделю Госдума утвердила Путина в должности председателя правительства РФ. Он организовал и возглавил операцию «против боевиков».
Взрывы жилых домов в сентябре того же года, унесшие жизни 307 человек, стали поводом для дискредитации чеченского народа и боевиков. Вторжение в Дагестан и взрывы жилых домов стали аргументам для начала Второй чеченской войны. Ряд исследователей и журналистов утверждает, что сентябрьские взрывы были не выгодны чеченским боевикам, а наоборот – развязали российскому правительству руки для ввода войск в Чечню. Благодаря войне, продолжавшейся немногим более полугода, Путину удалось не только прийти к власти, но и завоевать доверие большинства населения. Буквально за несколько месяцев после начала Второй чеченской войны его рейтинг взлетел с 31% до 80%. Войны станут самыми верными подругами Путина, помогая получить поддержку населения в самые сложные моменты на протяжении всех сроков правления.
Для новоиспеченного президента важно было решить «наболевшую проблему» с Чеченской республикой, которая требовала независимости. Это бы повлекло за собой увеличение и без того протяженных границ РФ, так еще и нарушив ее в стратегически важном месте – Главном Кавказском хребте. Более того, это бы могло стать вдохновляющим примером для других республик и областей России. Для страны, чья экономика строится на добыче и транспортировке ресурсов подобные решения были бы крайне болезненными.
Противоречия, переполнявшие российское общество в то время, не могли разрешиться в рамках «нормальной» буржуазной демократии. Необходим был «сильный лидер», который, с одной стороны, «поставит на место» проворовавшихся олигархов, а с другой – улучшит жизнь рядовых граждан. Бывший офицер КГБ, опирающийся на вооруженные силы, полицию и исполнительные органы власти, встал над классами, выступая в роли арбитра. Мы считаем, что с самого своего зарождения путинский режим был бонапартистским режимом, предпосылки которого созрели еще до его непосредственного установления.
После его прихода к власти начался процесс централизации государственного аппарата и экономики. Государство, как инструмент правящего класса, стало набирать силу и влияние. При этом рычаги управления сосредоточились в руках фактически высшего органа в стране – президента. И фигура Дмитрия Медведева, бывшего в должности президента с 2008 по 2012 годы, – лишь вынужденная мера, на которую пошел Путин, чтобы подтвердить свою легитимность, следуя Конституции РФ. Что, впрочем, не помешало ему внести поправки в эту же самую Конституцию: руками Медведева в 2008 году увеличив срок избрания президента с 4 до 6 лет, а в 2020 году уже под президентством Путина произошло «обнуление» его сроков на посту главы государства. Все важнейшие экономические, политические и организационные решения в России принимались по согласованию с лидером страны. Как официальные, так и неофициальные договоренности между наиболее влиятельными и богатыми чиновниками и олигархами проводились строго по согласованию с главной государства.
Одной из крупных побед во внутриполитической борьбе Путина стал арест богатейшего и наиболее влиятельного олигарха – Ходорковского – и конфискация крупнейшей нефтяной компании «ЮКОС» в 2003 году в пользу государственной компании «Роснефть». Это был ясный знак остальным олигархам – либо они примут новые правила игры и будут действовать в интересах правящей группы, формирующейся вокруг Путина, либо их постигнет участь Ходорковского.
Классовая борьба, разразившаяся с распадом СССР, достигла определенного равновесия к концу тысячелетия. Ни олигархи, не сумевшие консолидировано управлять страной, ни массы, чьи лидеры сыграли исключительно предательскую роль, не смогли склонить чашу власти в ту или иную сторону.
В этот момент и нужно было якобы «нейтральное лицо», действующее сугубо в интересах бенефициаров капиталистической системы. Оно не разрешает классовые противоречия, а встает над ними. Грубая сила «сильного лидера» подчиняет себе не только власть имущих, но и большинство населения – через полицейский аппарат, репрессии, прямые и косвенные угрозы.
С 2007 года создаются государственные корпорации – Росатом, Ростех и другие, которые концентрируют разрозненные компании под одной «крышей». Процесс монополизации произошел и в банковском секторе. Крупнейшие банки – Сбербанк и ВТБ – контролируют более половины рынка. В нефтегазовом секторе 8 компаний контролируют 90% рынка, а три крупнейшие компании – Газпром, Роснефть и Лукойл – более половины рынка. Аналогичная ситуация наблюдается и в других отраслях: металлургия, химическая, угольная промышленности и другие. Более 90% экспорта страны – экспорт ресурсов, в первую очередь нефти и газа.
Начало правления Путина совпало с ростом цен на нефть на мировом рынке. После экономического шока 1990-х рост благосостояния с начала нового тысячелетия заметили не только бенефициары приватизации, но и большинство населения. Государственная пропаганда отождествляла экономический подъем в стране с политикой президента. К 2008 году, до того, как разразился мировой кризис, сотне олигархов удалось нарастить благосостояние до рекордных $522 миллиардов. При этом средняя заработная плата по стране составила $697. Но после кризиса реальные располагаемые доходы населения остались почти на том же уровне в течение почти 15 лет, до начала войны в Украине.
Бонапартистский режим – неустойчивый режим. Он не может устанавливаться на срок, больший, чем жизненный цикл правления того или иного диктатора. В случае смерти или потери власти лидера страны все предыдущие договоренности между ним и ключевыми фигурами власти рассыпаются. Правление бонапартистского лидера может быть пожизненным, но оттого же оно не вечно.
Вновь классовые противоречия выходят наружу и классовый мир оказывается на краю пропасти. И как бы не казался силен бонапартистский режим снаружи, рано или поздно он придет к своей противоположности, продемонстрировав всю свою слабость. Однако, сегодняшний российский режим крайне силен.
Война – супруга бонапарта
Вооруженные конфликты – прекрасная возможность переключить внимание населения с внутренних проблем на внешних врагов. Они не только помогают переложить ответственность с правящих кругов страны на внешнего врага, но и помогают удержаться у власти (а как показывает пример Путина – и прийти к власти). Это особенно заметно, если мы посмотрим на рейтинг президента в периоды начала военных действий. С началом военных действий в Украине в 2014 и 2022 годах рейтинг одобрения президента взлетал с 60 до 85%. Более 87% участников голосования поддержало Путина на президентских выборах 2024 года. Масштабы фальсификаций на выборах, вседозволенность силовиков, запрет любых форм протеста и вольная трактовка любых законов в угоду воле бонапарта показывают, что у режима полностью развязаны руки, а противодействие ему от граждан практически невозможно. Но в этом случае молчание простых трудящихся не стоит путать с поддержкой автократа. Президент, как и государственные структуры, и армия, определенно занимают устойчивое и сильное положение.
Переломным моментом во внешней политике страны стал 2008 год, когда российская армия разгромила грузинскую, обученную и поддерживаемую США. Короткий военный конфликт наглядно продемонстрировал резкое изменение настроений российского правящего класса. Но августу 2008 года предшествовал ряд значительных событий. Революция роз в 2003 году в Грузии, благодаря которой к власти пришел Михаил Саакашвили, и Оранжевая революция в 2004 году в Украине, приведшая к власти Виктора Ющенко, шли вразрез с интересами российского капитала в соседних странах. Как шло вразрез и размещение систем ПРО в Восточной Европе, и предложения по вступлению Грузии и Украины в НАТО. Доля товарооборота со странами СНГ составляла 14,5% от общего объема в 2008 году, а прямые иностранные инвестиции составили более $10 млрд в 2008 году (более половины было вложено в экономику Беларуси, почти четверть – Украины, на долю Грузии не пришлось ни цента). В ответ на угрозу снижения влияния России на постсоветском пространстве и укрепления НАТО у своих границ Путин выступил с речью в Мюнхене в 2007 году, осудив однополярность мира. Это было объявлением для стран Запада, что российским империализм планирует и будет отстаивать свои интересы в своем историческом регионе.
Наличие «независимых государств» на своей территории не устраивало грузинский правящий класс. Грузино-осетинские столкновения 2004 года продемонстрировали, что грузинская армия не имеет превосходства даже над таким регионом, как Южная Осетия. После этого началась полномасштабная военная реформа, в результате которой к 2008 году вооруженные силы страны были подготовлены в соответствии со стандартами НАТО, а армия была переведена на профессиональную основу. С 2003 по 2007 годы военный бюджет Грузии вырос в 30 раз (установив мировой рекорд) – до $940 млн, составив 8% от ВВП страны. В апреле 2008 года на саммите НАТО было объявлено, что Грузия и Украина могут со временем вступить в Союз, когда будут готовы. В том же году в Грузии прошел референдум, на котором 77% голосовавших высказались за вступление в НАТО.
Наличие спорных территорий – значительное препятствие, как на пути вхождения в НАТО, так и на пути вступления в ЕС. И для нас не столь важно кто первый выстрелил 8 августа 2008 года в Южной Осетии, а важно понимать, что в итоге пятидневной войны правящему классу России удалось закрепиться как в Южной Осетии, так и в Абхазии, а главное – удалось продемонстрировать мировым державам, что Россия не готова уступать кому-либо влияние на постсоветском пространстве.
Но выяснилось, что более 80% российских вооруженных сил устарели и нуждаются в модернизации. Была разработана реформа Вооруженных сил РФ до 2020 года, благодаря которой более 70% военной техники и вооружения были обновлены.
Следующей крупной военной операцией стала аннексия Крыма и начало вооруженных столкновений на Донбассе в 2014 году. Для понимания причин вооруженного конфликта между Россией и Украиной необходимо погрузиться глубже в исторический контекст. Украинская ССР занимала менее 3% территории СССР, на которой проживало 18% населения страны в 1990 г. На Украину приходилось 18% ВВП от общей доли СССР без учета военной промышленности, 19% промышленного производства и 15% от общего экспорта. На долю РСФСР и Украинской ССР приходилась большая часть населения и экономики республики.
Номенклатура из бывших Советских Республик стремились взять максимум от распада СССР в своих личных интересах. Конечно, большую часть удалось захватить главным бюрократам из Москвы. На долю России пришлось 70% предприятий оборонной промышленности, основные месторождения газа и нефти и инфраструктура. Ельцин считал себя большим другом Запада, демократии, лично Джорджа Буша старшего и Билла Клинтона. Они в едином порыве боролись за признание безъядерного статуса Украины, Беларуси и Казахстана. Извлекали максимум из приватизации промышленности бывших республик Советского Союза.
В виду слабости экономики и нахождения между молотом и наковальней (то есть Россией, США и Евросоюзом в лице Германии и Франции), буржуазная Украина была обречена на то, чтобы быть в зависимом положении. Империалистические хищники лоббировали свои интересы через политиков и капитал. Национальный правящий класс не был настолько консолидирован и силен, чтобы конкурировать с более сильными конкурентами. Обладая 9% от общего мирового запаса чернозема и получив в наследие от СССР крупные металлургические предприятия, больше половины экспорта Украины приходилось на аграрное и металлургическое производство. То есть, продажу ресурсов.
К моменту распада СССР 95% газопроводов для экспорта природного газа из РСФСР в Европу проходило по территории УССР. Что сразу же стало причиной разногласий правящих классов обеих стран. Возникали задолженности по оплате со стороны Украины; вводились бартерные схемы; разделение оплаты транзита и покупки газа. Газовые конфликты возникали регулярно – каждая из сторон хотела получить для себя большую финансовую выгоду от огромного денежного потока. Осознавая свое зависимое положение от Украины российские капиталисты начали прокладку трубопроводов по альтернативным направлениям – через Беларусь и Польшу; позже через Турцию и напрямую в Германию через Северный поток.
Вторым ключевым вопросом взаимоотношений России и Украины стал Крым, точнее – Черноморский флот и важное военное положение Севастополя. Хотя полуостров имеет небольшое экономическое значение, его присоединение, как и борьба за присоединение русскоговорящих регионов Донбасса, позволило укрепить рейтинг Путина и подыграло шовинистическим настроениям режима. Правящему классу России было недостаточно иметь долгосрочный контракт на аренду военных баз в Севастополе. Ему нужен был весь полуостров в качестве важного военного форпоста в Черноморье. Удобный момент для его аннексии выпал в начале 2014 года. Решение находящегося под российским влиянием президента Виктора Януковича отклонить соглашение о сближении с ЕС и переориентировать Украину на сближение с Россией вызвало уличные протесты. Свержение правительства Януковича силами Евромайдана продемонстрировало дальнейшее продвижение интересов США в Украине. Видя как тает влияние Кремля в Украине, правящий класс России решил воспользоваться нестабильной ситуацией и перейти в атаку.
После аннексии Крыма страны Запада исключили Россию из G8 и наложили на нее санкции. Эти решения имели и обратный эффект – сближение России с главным глобальным соперником США – Китаем, увеличение военных расходов и частичное снижение ее экономической зависимости от Запада.
Параллельно начались вооруженные столкновения на Донбассе, где проявила себя самая известная российская частная военная компания – «Вагнер». ЧВК «Вагнер» сыграла важную роль в войнах в Сирии и Украине, а также в Африке. Там, где не может действовать регулярная армия, будет действовать формально «частная», спонсируемая и управляемая все тем же государством. После «мятежа» Пригожина летом 2023 года Путин обнародовал информацию: ЧВК «Вагнер» целиком финансировалась из госбюджета. За год на эти цели потратили более 86 млрд руб. Тем же летом самолет Пригожина был уничтожен вместе со своим пассажиром, демонстрируя однозначный итог, который Путин готовит всем, кто посмеет бросить ему вызов.
В 2015 году российская армия вошла в Сирию. Это была ее первая крупномасштабная зарубежная военная операция вне постсоветского пространства. По словам бывшего Министра обороны РФ Сергея Шойгу, российские военные опробовали более 320 видов разного вооружения в Сирии. Вооруженные силы США начали покидать Сирию в 2018 году, что усилило уверенность российского правящего класса в своих силах.
С 2018 года ЧВК «Вагнер» представляет интересы российского капитала в Африке. Она имеет влияние в десятках стран по всему континенту и даже обвиняется правящими кругами Франции в дестабилизации ситуации в Африке.
Война в Украине
К началу войны в Украине подвели различные факторы: «газовые конфликты»; вопросы разделения собственности на территории Украины, в том числе и земли; стремление руководства Украины к вступлению в НАТО и ЕС, с одной стороны, несогласие российских властей с уходом из под своей зоны влияния страны-соседа, с другой. Империалистические амбиции российского правящего класса подкреплялись все большей монополизацией экономики, консолидацией власти вокруг бонапарта Путина, укреплением вооруженных сил РФ.
С 2000 по 2014 годы на Россию и Евросоюз приходилось более половины товарооборота с Украиной, при этом Россия уверенно занимала первое место, имея долю около 25%, в качестве крупнейшей страны-импортера украинских товаров. Пик товарооборота между ними – $50,6 млрд – пришелся на 2011 год, когда Украина заняла 4 место во внешней торговле России. И хотя для РФ доля Украины была порядка 5,5-6%, она занимала первое место среди стран СНГ по объему торговли и прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Российская экономика приобретала машины и оборудование, в том числе военного назначения, металлы и продукцию химической промышленности, в обмен экспортируя в основном минеральные ресурсы. Российский капитал предпочитал вкладываться в топливный и машиностроительные комплексы, связь и телекоммуникации, а также в финансовый сектор. К 2013 году доля прямых иностранных инвестиций России в Украину достигла $16,5 млрд, что составило более 35% от общего объема ПИИ России в страны СНГ и почти треть от общего объема инвестиций в страну. И даже после 2014 года, оттока части инвестиций Россия продолжила вкладывать капитал: почти $1,7 млрд в 2016 году и более $0,4 млрд в первой половине 2018 года – заняв первое место по данному показателю среди всех стран-инвесторов.
Противоречия между российским капиталом и интересами США и ЕС в Украине нарастали долгие годы. То, что не могло быть решено экономическим и политическим путем, переросло в вооруженный конфликт на территории Украины. Вывод войск США из Сирии и Афганистана с одной стороны, а также усиление вооруженных сил России с другой, подтолкнули правящий класс РФ перейти в атаку. И все разговоры о «национально-освободительной» войне и обороне сводятся к простой формуле – обороне «отечественного капитала» и отстаивания своих империалистических интересов. Украина стала полем битвы двух империалистических держав – России и Соединенных Штатов. Население Украины, как и жители России, стали разменной монетой в этой бойне. О них не заботится ни Байден, ни Путин, ни Зеленский, ни кто-либо из лидеров Евросоюза. И каждый из них ответственен за развязывание войны.
Как сказано в заявлении РКИ, опубликованном сразу после начала войны: Капиталисты ведут войны не за патриотизм, демократию или другие благородные принципы. Они воюют ради прибыли, захвата внешних рынков, источников сырья (нефти) и расширения сфер влияния.
Важным источником дохода для России был и остается до сих пор экспорт газа в Европу, особенно в Германию. К моменту начала войны Россия экспортировала 40% газа в Европу, а Германия зависела от Российского газа на 60%. Дешевый газ из России был одним из ключевых преимуществ немецкой экономики. Что не устраивало США, желавших иметь больше возможностей для экспорта своих ресурсов в Европу и ослабить экономику европейского конкурента.
После начала войны транзит газа через Украину не прекращался ни на день. Несмотря на то, что целые города уничтожаются в процессе боевых действий, трубопровод остается кровеносной системой, подпитывающей экономики воюющих сторон. Контракт между газовыми компаниями России и Украины истекает в конце 2024 года и уже второй год ведутся разговоры о том, что скоро поставки газа из России в Украину прекратятся. Правящие классы продают жизни людей в обмен на денежные газовые потоки. Эквивалентный объем, который поступает в Европу через Украину, перекачивается и через Турцию. Так что закрытие трубопровода в Украине лишь приведет к росту цен на российский газ, но он все равно будет поступать через Турцию.
Не прекращается и транзит нефти через Украину. По трубопроводу «Дружба» нефть поступает в Венгрию и Словакию с завидным постоянством. И даже включение компании Лукойл в санкционный список Киева в июне 2024 года не остановило поставки нефти в Восточную Европу.
Война в Украине сделала локомотивом экономики военную индустрию. За полтора года было создано более 520 тысяч рабочих мест на оборонных предприятиях страны. В общей сложности на предприятиях ВПК трудится порядка 3,5 млн человек или 2,5% от общего населения России. Тем не менее, по словам первого вице-премьера Дениса Мантурова, в ВПК не хватает 160 тысяч специалистов. Прогнозируется, что к 2030 году дефицит кадров во всех отраслях составит 2,4 млн человек.
Многие военные заводы работают круглосуточно, привлекая рабочих высокими заработными платами и «бронью» от мобилизации. Вслед за ростом доходов для участников вооруженного конфликта, которые составляют от 200 тысяч рублей в месяц, растут и заработные платы в других секторах, в том числе и в военной промышленности. Трудящиеся предприятий ВПК порой зарабатывают больше, чем менеджеры из офисов или работники IT-отрасли. Правда они вынуждены работать шесть дней в неделю по 12 часов в день, в рамках принятого Путиным постановления о сверхурочной работе. Трудящихся предприятий ВПК ставят перед выбором: либо сверхурочная работа, либо увольнение (чреватое отправкой на фронт).
Переход к военной экономике неизбежно означает значительное сокращение расходов на образование, здравоохранение, социальное обеспечение, гражданскую инфраструктуру, энергетические системы. Эта переориентация уже негативно отразилась на жизни многих простых российских граждан.
Третий год подряд власть планирует завершить с дефицитом бюджета, а на обслуживание госдолга в ближайшие годы будет выделяться около 10% бюджета. Рост расходов требует и соответствующего (а по плану на 2024 год – опережающего) роста доходов. В значительной степени планируется повысить доходы за счет увеличения налоговой базы – как на нефтегазовые компании, так и, в большей степени, на трудящихся граждан. Руководитель ФНС России Даниил Егоров отчитался, что за первое полугодие 2024 года почти на треть выросли поступления в бюджет от налогов. Показательно и назначение Министром обороны в мае 2024 года Андрея Белоусова – экономиста, известного «выбиванием» из бизнесменов денег в бюджет через налоги и пошлины.
«Военное кейнсианство» и его последствия для рабочего класса
Еще в 2022 году некоторые экономические аналитики ввели специфический лейбл (ранее применявшийся к США во время Второй мировой войны), описывающий политику режима в условиях СВО, – военное кейнсианство. Надо сказать, что та часть буржуазных аналитиков, которые стремились описать нынешнюю российскую экономическую политику именно через понятийную призму этого термина, оказались однозначно на голову выше той узколобой публики, которая, реагируя на военную ситуацию словно пресловутая «собака Павлова», автоматически начала пытаться описывать экономические процессы либо в терминах «экономики военной мобилизации», либо, увидев случаи национализации определенных предприятий, рассуждать о том, что российская власть якобы «возвращается к советской модели». При увеличении расходов на оборону на 70% в 2024 году по сравнению с предыдущим годом (трехкратный рост по сравнению с довоенным 2021 годом), вместе с затратами на силовиков их доля составит почти 40% российского бюджета. 7,5% ВВП теперь официально выделяется на национальную оборону и силовой аппарат, при этом значительная часть дополнительных расходов обозначена как секретные расходы.
Но мы обязаны не просто наклеить на конкретную экономическую политику некий ярлык и удовлетвориться ее общим описанием, но увидеть из каких ключевых частей она динамически формируется, чтобы адекватно оценить ее общий характер и, что особенно важно, понять какие результаты сейчас и перспективы в будущем она несет для рабочего класса страны.
И здесь мы должны начать с того, что было первым толчком к трансформации характера текущей экономической политики режима – санкций.
Эволюция санкций против России
Россия является страной с наибольшим количеством санкций в мире. И со временем интенсивность санкций менялась.
Первый набор санкций с 2014 года, после аннексии Крыма, включал визовые ограничения для физических лиц, запреты на поездки, заморозку активов части кремлевской элиты и относительные ограничения для энергетического, оборонного и финансового секторов российской экономики. До начала прямого вторжения многие из этих санкций не исполнялись в полном объеме либо относительно легко обходились. Не говоря уже о «санкционной дискриминации». Например, в США неамериканские фирмы подвергались огромным штрафам в случаях несоблюдения санкций. Американские фирмы, нарушающие санкции, подвергались штрафам на незначительно меньшие суммы и часто успешно оспаривали эти взыскания в судах.
После вторжения в Украину в феврале 2022 года санкции, введенные против России, стали гораздо более интенсивными и направленными на то, чтобы лишить Россию возможности финансировать и снабжать свою военную машину. До начала войны на Россию было наложено 2 695 санкций, к лету 2024 года их количество увеличилось почти на 20 тысяч (четверть из них выдвинули США). Это в 4 с лишним раза больше, чем выдвинуто в сторону Ирана, следующего за Россией по числу наложенных санкций.
Четыре крупных российских банка – ВТБ, Совкомбанк, Новикомбанк и Финансовая группа «Открытие» – попали под санкции. Со временем несколько крупных российских банков и их дочерних компаний попали под санкции и были отключены от платежной системы SWIFT. Были введены запреты на экспорт критически важных отраслевых технологий, программного обеспечения и оборудования, а также заморожены активы кремлевской элиты и олигархов. К декабрю 2022 года Большая семерка установила ценовой предел в размере $60 на российскую нефть. В связи с сокращением экспортных доходов из-за санкций и ростом импорта рубль девальвировал в середине 2023 года. Однако, это не повлияло радикально на уровень жизни.
11-й пакет санкций ЕС включал меры по предотвращению обхода санкций конкретными странами и компаниями, которые были усилены в последующих; компании, участвующие в параллельном импорте электронных компонентов, были выявлены и подвергнуты санкциям в 13-м пакете санкций в феврале 2024 года. Гайки были еще больше закручены, поскольку ЕС даже установил базовые стандарты уголовного преследования за нарушение санкций. Смерть Навального в феврале этого года повлекла то, что США ввели 500 дополнительных санкций против России.
14-й пакет санкций ЕС стал еще одним ударом для Москвы, поскольку он не только направлен на санкции против перевалки российского сжиженного природного газа (СПГ), но и запретил странам ЕС реэкспортировать СПГ через европейские терминалы. В ноябре прошлого года США ввели санкции против трех проектов связанных с СПГ: «Арктика-2», «Усть-Луга» и «Мурманск». Это привело к выходу иностранных заинтересованных сторон из этих проектов. Дополнительные санкции были введены против судостроительного завода «Звезда», чтобы ограничить возможности России по строительству ледокольных газовозов для экспорта СПГ.
С 2022 года Европа сократила потребление природного газа из России и теперь зависит от СПГ, который поступает из России (хотя и не может сравниться с объемами поставок по трубопроводам), а также Катара, США и других источников. Это привело к тому, что несколько европейских портов-терминалов СПГ, таких как Зебрюгге в Нидерландах, стали хабом для получения российского СПГ. Некоторые европейские страны, такие как Венгрия, по-прежнему закупают природный газ из России, чьи энергетические цепочки создания стоимости тесно связаны с российскими, поскольку их внутренняя энергетическая промышленность сильно зависела от России еще с советских времен.
Санкции сработали?
Санкции повлияли на Россию, но не так, как ожидалось теми, кто их инициировал.
Российская экономика перестраивалась под работу в условиях санкций, демонстрируя рост ВВП в 3,6% по итогам 2023 года. Правительство фактически разделило экономику на основные сегменты: секторы, приносящие прибыль – углеводороды, металлургия, минералы, сельское хозяйство и т.д., и секторы, зависящие от ренты – автопром, авиация, судостроение, пенсионное обеспечение и секторы, интенсивно использующие оборудование – эти секторы являются импортоемкими.
В 2015 году во всех секторах была введена политика импортозамещения с целями до 2030 года. Глобальный спрос на энергоносители и угроза инфляции цен на товарных рынках привели к тому, что Запад игнорировал страны, покупающие и перерабатывающие российскую нефть. Россия смогла найти рынки для своих товаров, но норма прибыли снижается.
Некоторые секторы пострадали сильнее других. Например, в авиации для самолета отечественного производства, такого как Сухой Суперджет 100, потребовалось бы импортировать более 70 процентов его комплектующих из стран, которые ввели санкции против России. Для конкретной отрасли это означает колоссальные издержки, груз которых перекладывается в первую очередь на плечи рабочего класса, занятого в этом производстве.
Несмотря на эти проблемы, Россия смягчила влияние санкций, поскольку не все страны присоединились к санкционному режиму против Москвы. Изначально все страны, связанные с западным финансовым ландшафтом, соблюдали некоторые формы санкций, такие как финансовые санкции или ограничения на импорт товаров двойного назначения. С начала этого года ближайший партнер России, Китай, прекратил обработку рублевых транзакций из-за угрозы вторичных санкций. Несмотря на санкции, торговля между Москвой и Пекином резко возросла до $240 млрд в прошлом году. Аналогично, с Индией торговля, которая колебалась около $10-13 млрд до войны, резко выросла до $65 млрд в 2023 финансовом году.
Основа экспорта РФ – нефть и газ – стали транспортироваться в Европу не напрямую, а через так называемый теневой флот или смешивая российскую нефть с нефтью из других стран. Это позволило обходить санкции, накладываемые на транспортировку энергетических ресурсов. Высокие цены на энергетические ресурсы в 2022 году позволили России нарастить объем экспорта на 20% до $591,5 млрд в первый год войны, установив исторический рекорд. 65% из этого объема – минеральное топливо. Правда уже в следующем, 2023 году, экспорт товаров и услуг из РФ составил минимальные с 1997 года 23,3%. Это связано со снижением стоимости энергоресурсов, поставляемых в том числе со значительной скидкой.
Роль Центробанка
На институциональном уровне Центральный банк сыграл решающую роль в обеспечении смягчения эффекта санкций внутри России.
В первые месяцы войны процентные ставки были временно повышены до 20%, а фирмам было запрещено переводить средства за рубеж, что остановило отток капитала. Кроме того, фирмам пришлось конвертировать 80% своих иностранных доходов в рубли. Такие законы о контроле за капиталом привели к способности рубля поглощать шоки.
Перед Путиным стоят три основные задачи: продолжать финансировать войну, одновременно следя за тем, чтобы уровень жизни населения в целом не упал слишком резко, и в то же время следить за тем, чтобы экономика не потеряла свой макроэкономический баланс. Этого трудно достичь, поскольку эти задачи противоречат друг другу, а значит противоречия в экономике копятся, и неизбежно вырвутся наружу.
Несмотря на сохранение санкций, уровень занятости в стране находится на рекордно высоком уровне, а уровень безработицы – рекордно низкий за десятилетия – 2,6%, связанный с увеличением количества военнослужащих, смертями и инвалидностью как следствием войны; эмиграцией россиян после начала войны и пр. Рост заработных плат среди тех, кто напрямую задействован в изготовлении или использовании вооружений, повлек за собой и номинальный рост доходов для других слоев населения. За второй квартал 2024 года реальные располагаемые доходы россиян выросли на 9,6% в годовом выражении (это рекордный показатель с момента изменения методологии расчетов в 2014 году). Это при росте в прошлом году еще на 5,8). Подобного роста благосостояния для большинства трудящихся не наблюдалось с 2000-х годов (до мирового кризиса 2008 года). Многие россияне не то, чтобы чувствуют на себе тяготы войны, а наоборот – больше расходуют на потребление товаров и услуг, в первую очередь на туризм и искусство. В этом году ожидается дальнейший рост реальной заработной платы до 3,5%, а также ожидаемый скачок реальных доходов на 3%. Это связано с экономической перестройкой России в условиях СВО и ростом промышленного спроса из-за войны в Украине.
Однако увеличение расходов на усиление возможностей военно-промышленного комплекса и восстановление новых регионов в Украине не только будет стимулировать инфляцию, но и подстегнет своеобразный экономический рост, который в достаточно обозримой перспективе, переходя в свою противоположность, приведет к новому витку общей стагнации экономики. Растущие транши санкций на российский СПГ, безусловно, вызывают беспокойство у Москвы, поскольку она может потенциально значительно сократить свои экспортные доходы по мере увеличения потребности в импорте.
Вместе с тем, риски ложатся не только на российскую экономику. 13 июня Германия выразила обеспокоенность по поводу реализации нового пакета санкций, поскольку несколько немецких компаний могут быть привлечены к ответственности за нарушение санкций.
Мировые энергетические рынки работают на основе закона спроса и предложения. Даже при введенных санкциях в отношении СПГ, производственные мощности должны будут увеличиться для удовлетворения спроса. Катар, крупный экспортер газа, не имеет дополнительных возможностей для экспорта СПГ новым покупателям до 2027 года, и, учитывая что энергетическая безопасность является для ряда стран национальным приоритетом, часто находятся способы обойти санкции или получить поблажки.
Санкции против России если и работают, то относительно и крайне специфично. В отличие от Ирана или Северной Кореи, элементы национальной мощи – численность населения, ресурсная корзина и аккумулированное богатство – играют в пользу России, которая сохраняет свою роль мирового энергоэкспортера. Это означает, что более 60 стран, которые ввели санкции против России, должны глобально изолировать ее, чтобы их санкции заработали именно так, как задумано. Поскольку это вряд ли произойдет в краткосрочной перспективе, жизнь трудящихся россиян может пока что не измениться кардинальным образом.
Государственный аппарат РФ показал, что десятки тысяч ограничений, инициируемых в первую очередь крупнейшей экономической и военной державой мира, могут приводить к обратному – росту и укреплению национальной экономики страны, наращиванию ее военной мощи, негативному отношению к странам, накладывающих санкции, большинства россиян. Санкции лишь льют воду на мельницу пропагандистской машины Путина, умело использующей все выпады противника.
Однако, есть ряд факторов, определяющих специфику текущего положения российского рабочего класса, которое было бы преждевременно называть невыносимым, но нельзя говорить о том, что над ним не нависают штормовые тучи.
Пузырь рынка недвижимости
За последние несколько лет, под влиянием в том числе публичной пропаганды и заявлений президента, число россиян, берущих ипотечные кредиты, резко возросло из-за щедрой программы государственных субсидий для покупателей новостроек. Путин, возможно, получил больше, чем рассчитывал, поскольку государственные субсидии подстегнули перегрев рынка недвижимости, заставив цены на жилье резко вырасти. Таким образом, Кремль оказался в ситуации, когда ему приходится платить по гигантскому и быстрорастущему счету.
В 2020 году, когда Россию охватила пандемия COVID-19, чиновники увеличили выплаты тем, кто покупает недавно построенную недвижимость, пытаясь поддержать экономику. Сначала банки предлагали заявителям на ипотеку льготную ставку около 6%, примерно на два процентных пункта ниже рыночной ставки, а разницу должно было компенсировать государство.
Аналогичные скидки, которые ранее были доступны только семьям, затем стали предлагаться рабочим и людям, переезжающим в такие места, как Север, Сибирь и занятые территории Украины. Тем не менее, объемы ипотеки не начали по-настоящему расти, пока экономика России не перешла на функционирование в условиях войны. В прошлом году банки выдали физическим лицам ипотечных кредитов на сумму 7,8 трлн рублей (или 4,5% ВВП), что значительно больше, чем 4,8 трлн в 2022 году. Большая часть выданных кредитов была поддержана субсидиями.
Это отражает тот факт, что у россиян не хватает возможностей для надежных денежных вложений: санкции давят на фондовый рынок, а валютный контроль затрудняет перевод денег за границу. Инфляция, которая резко возросла в середине 2023 года, также сыграла свою роль – и не просто потому, что дала россиянам стимул вкладывать деньги в жилье. Когда Центральный банк начал повышать процентные ставки, привлекательность схемы возросла. Когда ЦБ поднял свою базовую ставку до 16%, правительство сохранило льготную ставку на низком уровне, увеличив ее лишь до 8%. В июне разрыв между правительственной ставкой и рыночной ставкой по ипотеке составлял более десяти процентных пунктов.
Как следствие, Кремль несет огромные расходы в этой области. Министерство финансов уже потратило почти полтриллиона рублей на эту схему. Расходы должны вырасти, поскольку ЦБ РФ повысил ставку до 19%. Бум субсидированных кредитов вызвал пузырь на рынке жилья. В прошлом году было построено 110 млн квадратных метров жилья, по сравнению со средним показателем всего 59 млн в постсоветский период. В то же время цены на недвижимость стремительно растут. По оценкам, в крупнейших городах они выросли на 172% в период с 2020 по 2023 год. Эльвира Набиуллина, глава ЦБ РФ, напугана. Она обвинила государственные субсидии в «перегреве» рынка жилья и заявила, что они будут представлять «инфляционный риск», если Кремль не сможет их свернуть.
Под давлением ЦБ РФ и Министерства финансов Кремль начал делать именно это. В декабре 2023 года он повысил минимальный депозит, необходимый для получения кредита, с 20% до 30%. Ранее в этом месяце он закрыл свою самую популярную схему, которая была предназначена для покупателей новостроек. Количество новых ипотечных кредитов может сократиться примерно на 50%.
Строительная отрасль России пострадает в результате этих мер. Также пострадают банки, которые получили рекордную прибыль за счет быстрого роста ипотечных портфелей. Однако на данный момент рынку жилья, вероятно, удастся избежать краха.
Раскаленная военная экономика России, которая в этом году продемонстрировала небывалый рост уровня заработной платы, все еще может оказаться способной поддерживать устойчивый рынок недвижимости даже в условиях более высоких ставок и сокращенной государственной поддержки. Пока что она бросает вызов тем, кто в этом сомневается. И многие россияне, похоже, готовы поставить свой дом на ее перспективы. Однако, это является рискованной ставкой, которая в случае ее провала, жестоко ударит не только по новым домовладельцам вообще, но также и по целой экономической отрасли. Последствия такого провала в результате перегрева рынка недвижимости испытают на себе в первую очередь рабочие (особенно трудовые мигранты из бедных российских регионов и зарубежья), а также низшее и среднее менеджерское звено.
Национализации: социализм сверху?
Одной из черт экономической политики в условиях войны стала национализация отдельных предприятий, ранее находившихся в частном (обычно – иностранном) владении.
Для либералов и социал-шовинистов в равной степени это стало предлогом для очередного повторения набившей оскомину чуши о «левом повороте Путина» и «возвращении к социализму сверху». Одни говорят об этом со знаком «плюс», а другие – со знаком «минус».
В пользу этого даже приводят фрагмент выступления Путина на ПМЭФ о приватизации в 1990-е годы:
«Во многом это было ошибочно, было основано на мнении экономистов с мировым именем, в том числе и русского происхождения, которые говорили о том, что нужно приватизировать все что угодно и как можно быстрее, и не важно, за что, хоть за 1 доллар».
Но те же самые люди оставляют ради своего доказательства за бортом другую половину этого выступления, где Путин недвусмысленно говорит о своей приверженности принципам рыночной экономики и частной собственности, и утверждает о необходимости четкого ограничения масштабов национализации.
О чем же идет речь на самом деле? Необходимо четко разграничить понятия.
Национализация – это переход во владение правительства определенной частной собственности. Она может осуществляться никак не нарушая нормального функционирования капиталистических отношений, что показал как исторический, так и современный опыт целого ряда крупнейших мировых империалистических держав, где национализация не вступала в конфликт с интересами капиталистов как класса в целом.
Социализм – это в первую очередь общественная собственность на средства производства. Она может существовать как в переходном периоде, еще требующем наличия такого института, как государство, так и не требовать наличия государства на высшем этапе развития социалистических общественных отношений (коммунизм). Более того, для последнего само наличие государства, как мы его понимаем по настоящее время, является противоестественным.
Формы движения к социализму могут использовать национализацию как инструмент, но это не делает всякую национализацию социалистическим мероприятием по определению. Те, кто утверждает обратное, просто грубо вышвыривают за борт самый важный аспект проблемы – классовую точку зрения.
В случае Путина все национализации вытекают из мотивов, не имеющих никакого отношения к социалистическим целям. В каждом таком случае правительство берет на себя функцию, с которой не справился частный сектор (так называемый «провал рынка»). При этом всякое национализированное режимом предприятие продолжает функционировать в рамках рыночной логики. Основополагающие интересы буржуазии, в конечном счете, остаются защищенными.
Путин изложил свои взгляды на задачу, решаемую посредством национализации стратегических национальных ресурсов, в статье 1999 года «Минеральные природные ресурсы в стратегии развития российской экономики»:
«Анализ экономических процессов, происходящих в мире, требует всесторонней государственной поддержки и создания на базе ресурсодобывающих предприятий крупных финансово-промышленных корпораций межотраслевого профиля, которые могли бы на равных конкурировать с транснациональными корпорациями Запада».
Таким образом, с самых первых дней ни о каком социализме для Путина речи не шло. То, к чему он стремился, – укрепить российский капиталистический класс до той степени, чтобы он был способен конкурировать на международной арене. Это один из ключей к пониманию развития современной России как империалистической державы. Путинский подход не рвет с логикой сложившихся в 1990-е годы экономических отношений, но дает им развитие.
Более того, некоторые из «национализированных» предприятий были просто переданы другим частникам (эффективным менеджерам, «своим»). То есть предприятия отобрали у иностранных и нелояльных владельцев, но тут же передали другим, что является фактически не более чем перераспределением частной собственности.
Обостряя все возможные противоречия, война ставит острее перед российским правящим классом и обозначенную выше задачу. Таким образом, наблюдавшиеся в недавние годы национализации органично вписываются в контекст «военного кейнсианства».
Все это наглядно подтверждает полнейшую неадекватность и импотенцию в области анализа реальных экономических процессов и их связи с политикой как со стороны либералов, так и со стороны социал-шовинистов.
Ситуация на фронте
Война между Россией и Украиной в течение продолжительного времени носит позиционный характер. Хотя вооруженные силы РФ имеют численное преимущество как в количестве военнослужащих, так и в технике, ситуация на поле боя определяется не за счет сухих цифр. Обучение, вооружение, разведывательные данные и многое другое, чем снабжает США и НАТО вооруженные силы Украины, также как изменения тактики ведения войны, – все это играет ключевую роль в расстановке сил на фронте.
На территории Украины схлестнулись экономические, технические и тактические возможности российского и американского империализмов. Они используют Украину в качестве боевой площадки для попытки разрешить возникшие противоречия по разделу сфер влияния вооруженным путем. При этом Соединенные Штаты и НАТО не готовы жертвовать для подобных целей своими военнослужащими, предпочитая отвести эту роль украинцам и наемникам из других стран. Затянувшаяся война переросла в противостояние экономик – чей производственный потенциал окажется более эффективным и устойчивым, у того будет большее преимущество. И в этом вопросе даже западные аналитики признают, что первенство остается не за ними.
Так, агентство CNN сообщило в начале года, что в России производится около 250 тысяч артиллеристских снарядов в месяц или 3 млн в год. При том, что у США и ЕС вместе взятых есть возможность отправлять в Киев максимум 1,2 млн боеприпасов. То есть, почти в три раза меньше. Помимо этого Россия импортирует вооружение из Ирана и Северной Кореи. За два года российскому ВПК удалось увеличить производство различной техники и вооружение в 3-20 раз, вкладывать средства в разработку новых типов вооружений, переоснащение и строительство новых предприятий. В то же время армия РФ имеет большие потери техники. Так, за два года войны было потеряно как минимум 2700 танков, а 86% всех новых танков, произведенных в 2023 году, – расконсервированные образцы. Еще порядка 5000 единиц находится на складах, которые потенциально могут быть отремонтированы и использованы для участия в боевых действиях. По разным оценкам, этого запаса должно хватить еще на 1-3 года.
Преимущество в количестве военных, технике и экономике демонстрирует доминирование вооруженных сил РФ на поле боя. Даже западные эксперты вынуждены признать, что у Украины нету шансов выйти победителями из этой войны. Американский политолог, профессор Миршаймер утверждает, что Россия победит в войне в этом или следующем году (2024-2025), а сохранение статуса-кво на поле боя – наилучший из возможных сценариев для ВСУ в 2024 году. Весной текущего года Владимир Зеленский в интервью CNN прямо сказал, что без помощи США (в первую очередь, в поставках вооружений) Украина проиграет войну. К середине 2024 года вклад США в финансовую и военную помощь Украины составил почти 100 млрд евро, а Европы – 187,2 млрд евро. При этом на военную помощь США и Европа выделили равные суммы в размере 51,5 млрд евро. Поэтому очевидно, почему Зеленский делал такие пессимистичные прогнозы в случае неполучения помощи от США.
Громким событием в войне стало взятие под контроль около 1000 кв. км территории России силами ВСУ в августе 2024 года, чего не происходило со времен Второй мировой войны. За два с половиной года на возведение оборонительных укреплений в Курской области было выделено свыше 15 млрд рублей. Часть оборонительных сооружений должны были возвести к 5 июля 2024 года, а за два дня до этого подрядчик был признан банкротом. Прохождение двух линий обороны за сутки наглядно демонстрирует качество дорогостоящих укреплений. Помимо явной коррупции следует отметить и ошибки в оценке возможностей противника по прорыву вглубь территории России. По разным оценкам через границу удалось прорваться от 10 до 30 тысячам солдат ВСУ.
И все же, подобные военные авантюры не смогут изменить общий ход войны. За первые недели боев в Курской области на большинстве других участках фронта заметно лишь небольшое уменьшение боестолкновений в 15-17%. Очевидно, что ВСУ не удалось выманить вооруженные силы РФ с основных участков и улучшить свою позицию в потенциальных мирных переговорах. Правда их проведение в ближайшее время поставлено под вопрос, и вряд ли будет осуществлено, пока украинские войска не покинут территорию России. Краткосрочное повышение морального духа оборачивается массированными ракетными ударами по объектам энергетической инфраструктуры и ВПК. К июню 2024 года ВС РФ уничтожили более половины энергетики Украины – это без учета атаки в августе.
После атаки ВСУ в Курской области Дмитрий Медведев громко заявил о захвате всей территории Украины:
«Это уже не просто операция по возврату наших официальных территорий и наказанию нацистов. Можно и нужно идти на земли пока еще существующей Украины. До Одессы, до Харькова, до Днепропетровска, до Николаева. До Киева и дальше». Однако у России нету сил и ресурсов для того, чтобы осуществить задуманное зампредом Совета безопасности России. Скорей всего российский режим и не ставит себе такой цели на сегодняшний день. Владимир Путин озвучил 14 июня условия прекращения огня и начала переговоров: «Украинские войска должны быть полностью выведены из Луганской и Донецкой республик, Херсонской и Запорожской областей… а также [власти из Киева] официально уведомят об отказе от вступления в НАТО… Повторю, наша принципиальная позиция следующая: нейтральный, внеблоковый, безъядерный статус Украины, ее демилитаризация и денацификация».
Сохранение под контролем четырех оккупированных республик и областей, признание Крыма и Севастополя частью России, как и внеблоковый статус Украины однозначно планируется преподнести как полную победу Путина в войне. Причем последнее, при согласии США и НАТО, будет гарантией того, что какое бы правительство Украины не решило вновь вступить в альянс, оно не будет иметь такой возможности. Для Зеленского же, в любом случае, завершение войны будет означать политическую смерть. Как мы видим за прошедшие месяцы после объявления условий для проведения переговоров вопрос о продолжении или завершении войны решается не на поле боя. В большей степени он связан с тем, что происходит и будет происходить в США и Евросоюзе, как основных опорных государствах блока НАТО.
Визит премьер-министра Венгрии Виктора Орбана в Москву в июле, последующий прилет премьер-министра Индии Нарендры Моди, как и ежегодные встречи Владимира Путина с Си Цзиньпином имеют важное значение международного масштаба. Они наглядно демонстрируют, что Соединенным Штатам не удалось изолировать Россию от внешнего мира, а напротив – лишь сблизить РФ с другими странами.
Немаловажную роль в принятии решения о завершении войны сыграют выборы президента в США в ноябре, как и сохранение высоких показателей инфляции в странах Европы, в большей степени вызванные ростом цен на энергоресурсы. Капиталистам предстоит взвесить все риски и возможности от продолжающихся боевых действий – выгоднее ли для них продолжать зарабатывать миллиарды долларов на военных заказах или же усугубляющийся экономический кризис и недовольство населения стран Запада перевесят чашу весов? Количество беженцев и погибших их интересует лишь в том случае, если эти цифры помогут им подняться по карьерной лестнице или извлечь из них выгоду.
Задача трудящихся России и Украины – борьба с собственным правительством. Для нас критически важно не впадать в националистическую истерию, пропагандируемую со всех сторон, а стоять твердо на интернационалистических позициях. Мы поддерживаем лозунг, выдвинутый Карлом Либкнехтом более столетия назад: «Главный враг в своей стране!».
Внешняя политика режима: ставка на турбулентность
В условиях межимпериалистического соперничества российский режим с одной стороны стремится использовать альтернативные Западу направления внешних связей для того, чтобы поддерживать собственную экономику и преодолевать попытки международной изоляции, а с другой – по-прежнему испытывает высокую степень зависимости от действий крупнейших западных империалистических государств и политической ситуации в них.
Это требует от российской внешней политики нацеливать свой взор во всех «географических направлениях» сразу.
В рамках политики по поддержанию функционирования своей экономики Россия смогла компенсировать потерю своих западных торговых партнеров за счет новых альянсов и усиления торгового оборота с такими странами, как Турция, Индия, Бразилия, Индонезия, КНДР и, что самое важное, Китай.
Россия продолжает импортировать западные товары через третьи страны, такие как Казахстан и Турция, в то время как гигантская экспортная индустрия Китая заполнила пробел, оставленный Западом. Некоторые сегменты промышленности, требующие внешних поставок комплектующих, были защищены от сокрушительного удара за счет этих связей.
Процессы, связанные с нестабильностью и политической поляризацией в государствах, являющихся его империалистическими соперниками, могут представлять для путинского режима надежду на достижение во внешней политике того, что он мог бы представить как свою «победу» для внутренней аудитории.
Эта проблема непосредственно связана с тем, Путин хочет такого окончания конфликта, который будет подразумевать закрепление достигнутых результатов, так как продолжать боевые действия ему не выгодно в долгосрочной перспективе. Для этого требуется мощная внешняя сила, способная надавить на Киев. Без сомнения, особое место здесь занимают Соединенные Штаты.
США: трампова «соломинка»
В контексте выборов президента США вновь всплывают рассуждения о том, что победа Дональда Трампа на президентских выборах была бы желательным и благоприятным исходом для Путина. Вероятность возвращения Трампа в Белый дом действительно очень высока на фоне накаленной внутриполитической обстановки в Штатах. Казалось бы, выгодность такого развития событий для российского режима является наиболее очевидным и логичным предположением.
В июле 2024 года представитель Аппарата директора национальной разведки США (ODNI) заявлял:
«Мы не заметили изменения предпочтений России в президентской гонке по сравнению с прошлыми выборами, учитывая роль, которую США играют в отношении Украины и более широкой политики в отношении России».
В пользу этого же говорит и целый ряд заявлений, исходящих как от самого Трампа, так и от его ближайшего окружения.
Сторонники Трампа в Конгрессе, воспользовавшись спором по вопросу о миграции, задержали одобрение военной помощи в размере $60 миллиардов для Украины, чьи войска столкнулись с неудачами на поле боя из-за нехватки боеприпасов. Кандидат в вице-президенты Джей Ди Вэнс и чиновник Пентагона времен Трампа Элбридж Колби утверждают, что Россия и Украина отвлекают внимание Штатов от большей и более значительной угрозы со стороны Китая. Колби заявлял, что «в интересах Америки избежать [поражения Украины], но мы должны следовать этой цели таким образом, чтобы это соответствовало нашему высшему приоритету – восстановлению мощной системы сдерживания вдоль первой цепи островов в Азии».
Еще более прямыми были заявления Вэнса на Мюнхенской конференции по безопасности в июле 2024 г.:
«Я никогда не утверждал, что Путин – хороший и дружелюбный человек. Я утверждал, что он человек с особыми интересами, и Соединенные Штаты должны отвечать этому человеку с особыми интересами.
…тот факт, что он плохой парень, не означает, что мы не можем заниматься базовой дипломатией и отдавать приоритет интересам Америки. Во всем мире много плохих парней, и меня гораздо больше интересуют некоторые проблемы в Восточной Азии прямо сейчас, чем в Европе».
Действительно, Китай является основной точкой внимания для Трампа. Это также логично для правящего класса в США, хотя бы потому, что в экономическом смысле Китай представляет собой несравненно более грозную силу, чем Россия, и является единственной державой, способной сегодня бросать вызов Штатам в глобальном масштабе.
Однако, существует немалая разница между предвыборной риторикой и реальным поведением избранного американского президента во время своего срока. Это касается и вопроса о России, и войне в Украине. Именно Трамп, будучи президентом, одобрил поставки Украине ракет Javelin (мера, реализации которой сопротивлялась предшествовавшая ему администрация Барака Обамы). Также Трамп не делал прямых заявлений против помощи Киеву, но лишь говорил о необходимости «принести мир миру и положить конец войне, которая унесла столько жизней», что можно толковать предельно вольно.
Как показывает история его президентства, существует разница между тем, что говорит Трамп, и тем, что говорят его самые ярые сторонники и коллеги. Так что российский режим может оказаться очень разочарован в своих ожиданиях, если Трамп победит.
Рассуждать о возможной будущей политике Трампа относительно войны в Украине следует на основе имеющихся у него реальных возможностей и того факта, что даже если он будет избран, то не сможет полностью единолично определять внешний курс США в условиях серьезного сопротивления со стороны демократов. Потенциально он мог бы предпринять меры для заморозки украинского конфликта, но определенно – не для его прекращения, поскольку это было бы не в интересах правящего класса.
Европа: туманная надежда
Другим важным фокусом на западном направлении для режима являются страны Европейского союза, и особенно – ведущие империалистические державы среди них.
Представители западного политического истеблишмента часто представляли вторжение в Украину как первый шаг в российском плане более широких силовых завоеваний в Европе. Однако внимательное изучение намерений и реальных военных возможностей России показывает, что эта точка зрения является ошибочной. У России нет ни возможностей, ни намерения начать войну против членов НАТО, чья совокупная мощь значительно превосходит российскую, и Кремль не может игнорировать этот факт.
Заявления и внешнеполитические шаги Путина совпадают с интересами наиболее крупных и агрессивных капиталистических монополий страны (включая военную промышленность), а также с давними российскими страхами относительно угрозы возможного западного вторжения, которые стали особенно актуальны на фоне примера Югославии. Но как у экспансионистских намерений, так и у геополитических страхов есть свои объективные пределы.
Поскольку Путин стал, как минимум со второй половины нулевых годов, рассматривать НАТО как все более враждебный по отношению к России альянс, агрессивные действия России в защиту своей «сферы влияния» стали серьезным фактором европейской безопасности. Однако, вопреки мнениям многих аналитиков, это не означает, что Россия рассматривает потенциальные войны против государств-членов НАТО как отвечающие интересам ее безопасности.
Фактически, российский режим заинтересован в том, чтобы иметь с крупнейшими странам ЕС выгодный товарооборот и ту или иную форму договоренности о «правилах игры», а не в том, чтобы попытаться безрассудно завоевать их (обрекая себя воевать там, где для победы у него заведомо нет сил), как предполагают некоторые политики как справа, так и слева.
Именно через эту призму следует понимать ожидания российского режима, связанные с нестабильностью и общественно-политической поляризацией в Европе, а также его ставку на правые и популистские силы в ряде стран. Он стремится заручиться поддержкой тех классовых сил, что испытывают наибольшую и явную фрустрацию на фоне нынешних кризисов, представляя себя самого и отношения с собой как возможность возвращения к старой нормальности, в рамках которой могло оставаться социальное государство, «средний класс продолжит быть средним классом», а охватившие европейского обывателя страхи были бы устранены. Понятно, что это ложь. Но в экстремальной ситуации ложь может быть крайне привлекательна и двигать массами, находящимися в состоянии фрустрации.
Кремль стремится найти в Европе поддержку и ищет ее в первую очередь среди правых популистских движений, которых некоторые левые легкомысленно объявляют заведомо фашистскими, тем самым делая дурную услугу самим себе, так как, таким образом, они нормализуют восприятие концепции присутствия «фашизма» как такового в политической жизни, деморализуют рабочий класс и приоткрывают в общественном сознании ворота для того, чтобы в будущем уже подлинно фашистские движения воспринимались как обыденность.
Впрочем, наименее сообразительные и наиболее близорукие части левого движения не в первый раз в истории копают собственную могилу. Достаточно вспомнить то, как сталинисты в период своего ультралевого угара конца 1920-х годов называли «социал-фашистами» СДПГ, прокладывая своей политикой, хоть и неосознанно, дорогу Гитлеру.
«Альтернатива для Германии» (AfD), которая получила 16% голосов, обойдя социал-демократов и заняв второе место в Германии, заявила, что лидеру Украины «нужно было вести переговоры, чтобы остановить смерти», даже если это означало потерю территории.
После выборов 2024 года две правые группы – «Европейские консерваторы и реформисты» и «Идентичность и демократия» – теперь контролируют в Европарламенте 131 место из 720. Это добавляет значительную парламентскую правую базу политической тенденции, которая будет иметь большее влияние на позицию Европы по войне в Украине в ближайший период.
Альянс между российским режимом и право-популистскими партиями в Европе, очевидно, никогда не будет идеальным и нерушимым союзом. Об этом говорит в том числе риторика правых европейских лидеров тогда, когда вопрос о России ставится перед ними «ребром».
Из общего ряда выбивается, на первый взгляд, Виктор Орбан, но и его роман с Россией носит сугубо прагматичный и завязанный на внутриевропейские противоречия характер. Венгерский премьер готов фрондировать в рамках ЕС и демонстрировать «альтернативные пути», защищая при этом собственные интересы, но не становиться на позицию Москвы полностью.
Орбан в большей степени стремится к шантажу Брюсселя своей «независимостью», а не к столь тесной дружбе с Кремлем, которая могла бы наложить на него излишние обязательства.
В целом, основная игра правых в нынешней Европе – стремиться выставить себя рациональными прагматиками в глазах испытывающих на себе прямое воздействие глобального кризиса масс в конкретном национальном масштабе. Понятно, что это чистой воды пропагандистская манипуляция. Но в должных условиях пропаганда может работать крайне убедительно. И эти условия существуют.
К урегулированию отношений и сближению с Россией стремятся партии во многих европейских странах, получившие заметные результаты на выборах, включая Republika в Словакии, венгерскую партию Fidesz, французскую «Национальное объединение» и другие. Все эти партии добились успеха на выборах 2024 года в Европейский парламент, и многие лидеры партий, такие как Виктор Орбан в Венгрии, были противниками санкций в отношении России. Им не удалось стать определяющей силой, но удалось стать как минимум весомым фактором политики, с которым нельзя не считаться.
Россия поощряет и финансирует право-популистских политиков, нередко независимо от того, поддерживают ли они напрямую Москву. Почему?
Потому, что они могут создать ту степень нестабильности, в рамках которой европейские правительства могут стать более договороспособными по отношению к Кремлю. Речь идет об использовании внутреннего недовольства в рамках империалистической конкуренции.
Опять же, Кремлю нужна не вся Европа в непосредственное владение, а «своя доля пирога» в рамках торговли и внешних политических гарантий, в приобретение которых он готов инвестировать. Таким образом, речь идет не о принципиальном альянсе, а об оппортунистической внешнеполитической сделке, в рамках которой и Москва, и ее европейские друзья хотят возвращения к некой форме «старой нормальности в новой обертке». То есть к прагматичной торговле «без лишних вопросов» о политическом режиме. Дело сводится к хорошим условиям для бизнеса.
За любыми притворными фразами капиталистов о защите отечества, патриотизме, независимости и «здравом смысле» всегда скрывается их корыстный интерес.
«Нормальности» не будет
Скорбный как для правых и консерваторов, так и для либералов факт заключается в том, что «нормальность» осталась далеко позади и ее не вернуть, поскольку командующие исподволь политикой объективные общественно-экономические силы и процессы совершенно безразличны к надеждам отдельно взятых политиков или даже больших политических групп влияния. Это работает как в отношении истеблишмента, так и так называемого контр-истеблишмента (фактически – разных групп капиталистов). Чего бы они субъективно ни желали, их «высшим командующим» будет глобальный капиталистический кризис, в рамках которого вчерашние друзья будут готовы рвать друг другу глотки, если от того будет зависеть их выживание. Бремя издержек будет как всегда переложено на плечи рабочего класса.
Борьба нынешнего российского режима против международного порядка, возникшего с момента окончания Холодной войны, находит отклик у ряда правых партий за пределами России. Они часто говорят о «глобалистских» силах, которые называют угрозой национальному суверенитету и культурной идентичности.
Путин рассматривается многими правыми как сильный и консервативный лидер, который может защититься от «либерального Запада», пытающегося подорвать эти ценности. Но это лишь декларации, цена которым не выше, чем бумага на которой они пишутся. В конечном счете, речь идет отнюдь не о защите так называемых «западных христианских ценностей», а о типичном чистогане и торге, который капиталисты скармливают публике под прикрытием высокопарных фраз. Всякий раз, когда какое-либо радикальное правое движение поднимает голову и получает массовый охват, мы можем найти практический интерес крупных капиталистов, инвестирующих в этот подъем.
Джорджия Мелони
Расколы присутствуют и в целом среди европейских правых – на самом деле одной из самых разобщенных политических групп в Европе. Например, премьер-министр Италии Джорджия Мелони в целом поддерживает санкции против России и не присоединилась к пророссийским правым. Это контрастирует с Марин Ле Пен во Франции, которая имеет политические связи с Путиным и декларативно выступает против поддержки Украины.
Роль, которую правые популистские партии будут играть в предстоящие годы, будет иметь серьезные последствия для европейской политики, а также для внешней политики Москвы.
Внутренний распад и уничтожение старого социального государства в Европе, ставшего продуктом страха капиталистов перед Октябрьской революцией и наступлением коммунистов во время Второй мировой войны, рождает новую поляризацию и постановку в порядок дня вопросов классовой борьбы, которую истеблишмент уже не способен сдерживать старыми средствами. Это ведет к тому, что прежде считавшиеся заведомо маргинальными правые и левые силы становятся сильнее по мере того, как происходит размытие политического «центра».
Проблемы, с которыми сталкивается Европа, огромны, и подъем правых является еще одним свидетельством не только подлинного беспокойства, назревающего из-за стоимости жизни, но и опыта нового и очень явного империалистического противостояния, какое Европа не видела в течение многих десятилетий.
Империализм не исчез как глобальный факт общественных отношений. Но, в то же время, новые империалистические центры бросают новые нестандартные вызовы старым центрам.
Баланс между разными противоборствующими лагерями в европейской политике будет иметь прямое влияние на развитие ситуации в российской внешней политике. Но не только в ней.
Эти политические проблемы, хоть и в преломленной форме, не обойдут саму Россию изнутри.
Сейчас в России не существует «публичной политики» в полном смысле этого слова, а лишь ее ленивая имитация. Но не стоит забывать, что политика есть продукт реальной жизни, и она не сможет вечно оставаться в подполье или в рамках «кухонных разговоров».
Свойственная всей остальной Европе поляризация будет нарастать здесь. Не явно, но подспудно. Более медленно, но неумолимо. Она может быть подавлена средствами государственного террора на какое-то время, но террор не сможет подавить ее навсегда, поскольку является ситуативным инструментом, а не самодовлеющей мерой.
Объективные противоречия неизбежно будут вырываться наружу. Острый конфликт между трудом и капиталом настолько же естественно неизбежен, как смена сезонов. Именно к взаимодействию с будущими массовыми боевыми отрядами рабочего класса, которые родятся из этого конфликта, мы готовим революционную партию.
В этом отношении важным является то, в каком положении и состоянии находится рабочий класс – единственный способный преобразовать общество фундаментально, революционно и бесповоротно.
Дефицит рабочей силы, истерия вокруг мигрантов и классовая солидарность
Общие тенденции в положении рабочего класса в России следуют за экономикой. Условия войны и мобилизации органично рождают как одну из основных тенденций дефицит рабочей силы, каковой становится крайне острым в целом ряде отраслей экономики, не имеющих «благословения» со стороны Гособоронзаказа.
Отдельным фактором дефицита рабочей силы стал отток трудовых мигрантов из России. Еще в 2023 году, вследствие рублевой инфляции и ужесточения миграционного законодательства, численность трудовых мигрантов в России сократилась на 23%, достигнув минимального значения за 10 лет.
Война с Украиной стала еще одним вызовом для трудовых мигрантов. Более жесткие условия труда, возросшая стоимость денежных переводов, опасения по поводу работы на недавно занятых территориях и принуждение со стороны российских правоохранительных органов подписывать военные контракты – вот некоторые из проблем, с которыми приходится сталкиваться трудовым мигрантам во время работы в России.
В 2024 году, с введением новых ограничительных мер и законодательных ужесточений, тенденция к оттоку иностранных трудящихся продолжила нарастать. В разных регионах России введены дискриминационные запреты на труд мигрантов в таких сферах как торговля, пассажирские и грузовые перевозки, общепит, гостиничный бизнес, сельское хозяйство, энергетика, производство продуктов питания и ряде других. Подобные запреты в разных вариациях были введены более чем в 30 регионах России.
Критической проблемой, с которой сталкиваются многие приезжие пролетарии, является чрезмерный контроль со стороны полиции в городах. Полиция часто проводит проверки на станциях метро или в общежитиях, чтобы проверить действительность патентов. Рутинными являются поборы, унижение и полицейское насилие.
Многие трудящиеся мигранты вынуждены жить группами в тесных квартирах, хотя регистрация позволяет жить только двум людям в одном помещении или переполненных комнатах общежитий, деля узкое пространство. В первом случае это является основанием для депортации. Кроме того, если срок действия патента истек или он не соответствует предварительным условиям, они могут получить запрет на въезд (от пяти до десяти лет) после депортации.
Кроме того, многие молодые приезжие пролетарии часто не владеют русским языком, что может создать для них дополнительные проблемы. В результате им может потребоваться воспользоваться услугами посредника для поиска работы. Во многих случая такими посредниками оказываются представители диаспоры, получающие долю и во многих случаях ставящие своих трудящихся соотечественников в полу-рабское положение в рамках найма (вплоть до отъема паспортов и запрета покидать территорию рабочего объекта и общежития без дозволения).
Дополнительно ужесточению законодательных мер против трудящихся мигрантов способствовала антииммигрантская истерия, разоженная на фоне терракта в «Крокусе». Эту волну активно оседлали разного рода шовинистические политики, «инфлюенсеры» и националистические активисты. Характерно, что по своему классовому составу это как правило мелкие буржуа, люмпены, представители свободных профессий, то есть те слои, которые исторически составляли классическую социальную базу фашизма. Отчасти к этим настроениям ситуативно примыкает наиболее отсталая и пораженная буржуазной пропагандой часть местного пролетариата.
Набирают обороты такие националистические организации, финансируемые олигархами, как: «Русская община», «Северный человек» и пр., которые уже «помогают гонять» мигрантов. Подчас они вызывают симпатию у упомянутых выше групп (на контрасте с административным аппаратом). Они же и будут потом искать «внутренних врагов» и виноватых во всех проблемах страны вместе с вернувшимися националистическими военными подразделениями («Русич»). Их относительно мало, пока они непопулярны, но точно представляют из себя физическую силу политической реакции. На данный момент правительство в затруднительном положении. С одной стороны данные общественные объединения поддерживают СВО и помогают разгонять патриотическую истерию (славянофильство, православие), с другой – эти группировки нарушают монополию государства на насилие. Такая дилемма представляет серьезную проблему для бонапартистского режима в военное время.
На сегодняшний день приезжие пролетарии остаются в России одной из наиболее эксплуатируемых и бесправных групп трудового народа.
Обязанностью коммунистов является искать связи в том числе с ними и поддерживать их в каждом случае организованной борьбы за их права. Это является нашим долгом как интернационалистов, не признающих каких-либо перегородок между разными национальными отрядами рабочего класса и стремящимися к его принципиальному единству в борьбе с капиталистами.
Солидарность трудящихся не знает национальных границ!
Работники ВПК и военнослужащие
Война и потребности оборонного заказа обеспечили стремительный подъем в ряде связанных с ними отраслей. Наибольшие показатели роста продемонстрировала обрабатывающая промышленность и металлопроизводство – 7,5% и 27,8% соответственно.
В то же время на военных заводах остро не хватает механиков, машинистов, инженеров и рабочих в целом, несмотря на заверения президента о «прорыве» в отрасли.
Дефицит рабочей силы приводит к росту зарплат в компаниях, связанных с военной отраслью, и создает огромный разрыв по сравнению с гражданскими аналогами в таких городах, как Челябинск, Нижний Новгород, Москва и других.
Например, квалифицированный гражданский токарь-универсал в Екатеринбурге зарабатывает около 80000 рублей в месяц, в то время как его коллега в оружейной компании зарабатывает в среднем 118000 рублей, не считая дополнительных льгот.
Такой дисбаланс приводит к острой нехватке кадров в гражданских отраслях, которые и так стагнируют из-за санкций и роста процентных ставок по кредитам, поскольку оружейные компании переманивают работников более высокими зарплатами. России не хватает около 5 миллионов рабочих, что заставляет компании поглощать рабочую силу друг друга.
Целые отрасли, такие как автомобильная промышленность и компании, связанные с производством гражданской техники и оборудования, не вернулись к довоенному уровню производства и не показывают признаков восстановления.
Даже те отрасли, которые превзошли довоенный уровень, сейчас начали стагнировать. К ним относятся нефтепереработка, химия и железнодорожный транспорт.
Рабочие, не занятые в ВПК или смежных отраслях, неизбежно чувствуют себя «второсортными» по сравнению со своими коллегами в военно-промышленном комплексе.
Высокая оплата труда – не единственная привилегия. Льготы и возможности, обещанные участникам войны, также продолжают расти, хотя они не всегда предоставляются.
Ветераны войны имеют право на ежемесячные пособия и налоговые льготы, бесплатный проезд в пригородных поездах, приоритетное медицинское обслуживание, путевки на курорты, покрытие расходов на лекарства и государственное страхование жизни и здоровья. Они и их дети также освобождены от вступительных экзаменов в университеты и имеют право на заморозку выплат по кредитам. Но все это – только в декларациях. Сама жизнь показывает, что эти обещания далеко не всегда реализуются на практике.
Вместе с тем, «привилегированное» положение групп наемных работников, занятых в военной индустрии, а также военнослужащих актуально ровно до тех пор, пока идет война, рождающая острую потребность в их рабочей силе. С ней же эта потребность и будет заканчиваться, открывая путь для мероприятий, направленных на резкий откат их уровня жизни.
Это сулит резкое нарастание межклассовой напряженности. Мы не увидим его со дня на день. Но тем жестче будет его эффект, чем дольше будет затягиваться начало этого нового экономического этапа. Соединяясь со зреющим недовольством трудящихся в других отраслях, будущее разочарование работников ВПК способно стать грозным фактором предреволюционной ситуации в условиях, когда режим окажется неспособен сдерживать социальный и политический взрыв посредством привычных для себя методов.
Коммунисты обязаны очень внимательно принимать это в расчет при построении своей стратегической перспективы.
Положение трудящихся женщин
Женский вопрос является одним из ключевых в условиях нарастания капиталистического варварства, поскольку женщины являются одной из самых больших социальных групп, большая часть которой принадлежит к рабочему классу. В условиях нарастающего демографического кризиса, правительство может принять ряд законов, которые ограничат права женщин, а капиталистический класс в целом оказывает на трудящихся женщин повышенное давление совместно с такими реакционными институтами, как Церковь.
Нередко сегодня борьбу за равенство для женщин выдают за некую «блажь» или проблемы исключительно благополучных стран «первого мира». Отчасти эта риторика подкрепляется деятельностью либеральных и лево-либеральных «благодетелей» из академической и активистской среды, для которых «борьба» за «правильные» языки, символы, за квоты в кинематографе и т.д. стоят на первом месте, в то время как совершенно реальные и осязаемые проблемы миллионов беднейших женщин оказываются совершенно забыты этими «левыми» господами. Но последнее говорит в первую очередь о социально-политической позиции самих этих господ, но отнюдь не о том, что действительной проблемы неравенства и угнетения женщин якобы не существует.
Кризис капитализма серьезно отразился на условиях жизни женщин. Во всех странах правительства систематически урезали социальные льготы, такие как услуги по уходу за детьми, дома престарелых и т.д., тем самым увеличивая нагрузку на женщин, которые традиционно несут ответственность за заботу о детях, стариках и инвалидах. Урезают заработную плату, которая у женщин и так ниже, чем у мужчин. Кроме того, увольнения, ненадежная занятость и т.д. означают ухудшение условий жизни и усиление незащищенности работников, что в непропорционально большой степени сказывается на работающих женщинах. В свою очередь, это затрудняет достижение женщинами материальной независимости.
На сегодняшний день как в мире, так и в России существует серьезный разрыв между мужчинами и женщинами по целому ряду параметров в том, что касается условий на рабочем месте и материальными аспектами, с ним связанными.
Достаточно указать что:
● По данным Международной организации труда, в среднем в мире женщины получают заработную плату на 20% ниже, чем мужчины. В России – в среднем на 28%.
● Лишь 6 из 187 стран мира законодательно обеспечивают полное равенство мужчин и женщин в трудоустройстве и на рабочем месте – Бельгия, Люксембург, Швеция, Франция, Дания и Латвия.
● Помимо самого по себе возмутительного факта продолжения существования феномена рабского труда в третьем тысячелетии, шокирующей является та доля, которую составляют женщины среди трудящихся невольников в современности – 71%.
Не так давно принимался закон о запрете абортов в частных клиниках, также принимаются попытки запретить идеологию чайлдфри, что тоже является признаком сильного демографического кризиса. Все эти законы – лишь первые шаги на пути к тому, чтобы полностью запретить аборты женщинам. В Госдуме не раз проскакивали заявления о том, что женщине следует запретить получать высшее образование и участвовать на выборах в качестве избирателя.
Реставрация капитализма в России отразилась и на уровне представительства женщин в органах законодательной власти. Представительство женщин в законодательных органах власти упало с 33% в поздние советские годы до 7% в 1999 году. И эта тенденция только нарастает. При этом, как правило те женщины, которые находятся во властных структурах, представляют интересы господствующего класса и становятся активными проводниками самых реакционных мер, направленных против малоимущих представительниц женского пола (вспомнить хотя бы Елену Мизулину).
Таким образом, мы можем наглядно видеть действительное неравенство женщин в том, что касается положения на рабочем месте и представительства в органах власти.
Мы, как последовательные коммунисты, боремся за каждую возможность улучшить условия существования рабочего класса, поэтому нам необходимо отстаивать права женщин и указывать им на то, что их угнетенное положение напрямую связано с той системой, которая порождает угнетение – капиталистической системой социально-экономических отношений. В условиях угнетения, женщины будут пытаться отстаивать свои права, что может дать толчок для развития буржуазных течений феминизма, которые будут стремиться увести женщин-работниц к борьбе за ложные цели, не ведущие к их подлинному освобождению. Мы должны последовательно бороться с политикой идентичности и отстаивать единство борьбы за освобождение женщин с основополагающей задачей рабочего класса – уничтожением капиталистической системы эксплуатации, закабаляющей весь трудовой народ.
Трудящиеся женщины и мужчины – вместе на борьбу за коммунистическое будущее!
Наступающий кризис системы государственного насилия
Недостаток людей, техники, финансирования и систематические переработки – описание российских органов, особенно в провинции. С каждым годом эти проблемы лишь нарастают, а начало СВО усугубило их в разы. Мотивированные кадры ушли из органов в гораздо более выгодную финансово и настолько же для них этически приемлемую службу в войсках и в работу на территории новых регионов РФ, как их называет официальная пропаганда.
Ярко иллюстрирует эти проблемы недавнее высказывание в интервью министра внутренних дел РФ Владимира Колокольцева: он оценил нехватку кадров в МВД более чем в 150 тысяч человек при установленной законом штатной численности МВД более 900 тысяч человек. Также он дал оценку недостатка численности именно сотрудников примерно 20% в среднем по стране, а в некоторых регионах и гораздо больше.
Сложившаяся ситуация в репрессивном аппарате для левых рисует разнообразные перспективы. Учитывая, что проблемы с составом органов возрастают, следует ожидать уменьшения присутствия «сотрудников правопорядка» на улицах, особенно в отдаленных от Москвы регионах, а в столице это будет выражено гораздо меньше. И эти изменения дадут нам как возможности, так и новые опасности. Возможность – это больший простор для уличной агитации и офлайн работы. Опасность – это открытие пространства для существования парамилитарных формирований различного формата и различных идеологий, как и рост уличной преступности, все это, вероятно, еще и усугубится резким ростом насилия в обществе после возвращения мобилизованных и призванных с СВО.
На все эти проблемы наложится резкое снижение компетентности полиции, поскольку сейчас во многих отделах существует сильный возрастной перекос: в них много людей, досиживающих до пенсии, которая наступит буквально в ближайшие пару лет. Это исчезновение слоя сотрудников, которые могут использовать свою компетентность для получения признаний и доказательств по различным делам. Подобные изменения неизбежно приведут к резкому росту насилия, в том числе и от «защитников правопорядка». Если сейчас репрессии со стороны полицейских в отношении активистов и простых людей – это вещь хоть и неудивительная и встречающаяся нередко, то в обозримой перспективе применяться насилие будет чаще и жестче.
Банкротство левых в России
Крупные мировые события служат серьезным испытанием не только для государств, но и для различных политических сил. Начало войны в Украине не обошло стороной и коммунистов. Примечательно, что инициировала обращение к президенту о признании независимости Донбасса Коммунистическая партия РФ. Не удивительно, что партия, с 2014 года поддерживающая происходящие события в Украине, выступила с подобным предложением. Для оппортунистов нет ничего зазорного в том, чтобы признать правоту «своего» государства и правителя, предпочитая искать противников в других странах, а не представлять интересы своих избирателей. Хотя с самого своего создания в 1993 году КПРФ представляла интересы не рабочего класса, а лишь служила одним из сателлитов правящих кругов. Она добросовестно и последовательно исполняла свою роль затушевывания классовой ненависти и примирения классовых врагов.
И все же есть положительная составляющая в очередном предательстве крупнейшей «коммунистической» партии – многие трудящиеся осознали все лицемерие и коленопреклонство перед правящим классом карьеристов из КПРФ. Они оказали услугу для марксистов, продемонстрировав свое истинное лицо рабочим и молодежи, искавших поддержки и помощи в отстаивании своих прав и интересов в парламентской партии.
Начало войны вызвало внутреннее несогласие с политикой многих сталинских партий – КПРФ, РКРП, ОКП, Левый фронт и других. Откалывания отдельных групп и отделений от этих призраков пролетарских партий стали рядовым явлением за прошедшие годы.
Часть этих отколов смогли сделать правильные интернационалистские выводы, что мы можем только приветствовать. Но во многих случаях и аспектах, их позиции еще остаются половинчатыми и не ставящими под вопрос фундаментальные методологические ошибки организаций, из которых они вышли. В этом отношении, инерция сталинистского наследия продолжает тяготятеть над многими из этих групп, не позволяя им сделать окончательный логичный шаг в сторону полноценной большевистской позиции.
Кризис упомянутых старых левых групп вызван тем, что долгие годы они существовали в привычном формате работы: митинги, собрания, интернет вербовка и пр. Этого больше нет, как нет и широкой сети трудовых конфликтов. Ритуальные возложения цветов и пресные речи – то, что способно привлечь внимание лишь ностальгирующих по СССР пенсионеров, а никак не завоевать в свои ряды передовую молодежь.
Привыкнув к старым способам ведения деятельности, они не могут найти откуда черпать ресурсы и впадают в кризис. В первую очередь, в кризис идей. Они не способны провести полноценный марксистский анализ войны в Украине и увидеть ее империалистический характер. Напротив, вторя государственной пропаганде они утверждают, что война является национально-освободительной и спешат поддержать президента России.
Главного врага они видят по ту сторону океана в лице Соединенных Штатов. Конечно, США – наиболее реакционная и грозная империалистическая сила на планете. Но значит ли это, что задача российского пролетариата – бороться с американцами, а не с российскими чиновниками и олигархами, посылающих трудящихся на смерть? Как и в начале XX века, шовинисты и оппортунисты спешат поддержать свое правительство, предоставляющее им возможность находится на свободе и наслаждаться и дальше своими мелкобуржуазными интересами.
Но впали в кризис не только сталинистские организации. С вызовами военного времени не смогли справиться и относительно крупные марксистские организации – Революционная Рабочая Партия и Союз марксистов.
Союз марксистов, решивший отстраниться от политического анализа и реагирования на войну в Украине, скатился в экономизм. Поиск трудовых конфликтов и помощь трудящимся в их проблемах без афиширования своих политических взглядов приводит лишь к тому, что рабочие получают бесплатную «услугу» в виде юридической или моральной поддержки. Вовлечение же в политическую борьбу столкнувшихся с произволом на рабочем месте трудящихся при этом никоим образом не происходит.
Еще интереснее инициатива социальных кооперативов, через которую молодые марксисты пытаются организовать зачатки коллективов и классового сознания. Развозя продукты (по стоимости порой выше, чем в магазинах) по различным пайщикам, новоиспеченные курьеры надеются продемонстрировать преимущества коллективных действий. На деле же для людей создается очередная возможность осуществлять товарно-денежные отношения без какого-либо посягательства на изменение социально-экономической формации.
Декларируемая цель по построению политической партии так и остается благим намерением на бумаге. Единственным, объединяющим организацию до сих пор (спустя два крупных раскола) средством остается бюрократизация. Написание отчетов, изменение структуры без какого-либо анализа или необходимости, ритуальные собрания, пресные публикации – то, что позволяет удерживать под одной «крышей» людей с разными (а порой и противоположными) политическими взглядами и жизненными интересами.
И вновь, крайне низкий интерес к теоретическим и политическим вопросам, в дополнение к отсутствию Съездов уже пятый год, ведут к долгой и довольно болезненной стагнации и разрушению организации.
Задачи интернационалистов
На фоне общего кризиса и стагнации левых групп, Партия коммунистов-интернационалистов смогла найти способы работы в сложившихся специфических условиях. Нам удалось не только окрепнуть, объединив две организации через год после начала войны, но и значительно вырасти. Но что еще важнее, нам удалось подступиться к тому, чтобы так изменить свой стиль работы, как ранее никакие группы не делали – сделать его по-настоящему партийным, вырастить тот дух партийного патриотизма и дисциплины, среди которых не будет места тому, чтобы мелочные персональные мотивы и конфликты могли бы влиять на нашу работу, а постановка вопроса о том «кому с кем комфортно работать» была бы заведомо неуместна. Весь мелкокружковый, квазианархистский и сектантский сор, имевший место в нашей работе в прошлом, должен быть отправлен в мусорное ведро!
При этом стоит трезво оценивать свои силы и отдавать себе отчет, что мы не являемся и не станем в ближайшее время массовой партией. Мы стоим на пороге того, чтобы перейти от кружковой ментальности и региональной специфики к единой и централизованной кадровой партии. У нас еще нет возможности возглавлять и направлять рабочее движение – потому что мы неизвестны для большинства трудящихся и молодежи. И мы только начинаем выстраивать мосты для осуществления этой связи. В этой работе значительную роль должна сыграть общероссийская газета «Коммунист», которую мы начали издавать с этого года. Задача каждого из нас состоит не только в том, чтобы изучать и распространять газету, а и участвовать в ее наполнении и улучшении (в качественном и количественном плане, в увеличении частоты ее выхода).
Тем более для нас важно то, что условия относительного затишья классовой борьбы в России дают нам время на строительство кадрового резерва для того, чтобы, когда разгорится классовая борьба, ворваться в нее. Время нас дожидаться не будет, строить надо здесь и сейчас, а не тратить время на салонные интеллигентские шатания.
Мы отдаем себе отчет, что сегодня правящий класс чувствует себя уверенно и продолжает использовать вооруженные конфликты и грубую силу для удержания власти и завоевания поддержки среди населения. Но его сегодняшняя сила в будущем можем обернуться его слабостью. Война закончится, солдаты вернутся обратно. Напряженная до предела экономика не сможет продолжать поддерживать высокий уровень доходов из бюджета для значительной части населения. Потенциально это грозит социальными взрывами. И даже то, что вооруженные силы и экономика РФ больше и сильнее своего противника, то, что у Украины нет шансов победить в войне, не оберегает режим от предстоящего социального недовольства.
Наша задача – наращивать силы и строить кадровую большевистскую партию, чтобы быть готовыми к социальным потрясениям, которые докатятся и до России. Нам необходимы тысячи кадров, способных вести политическую, организационную, агитационную и пропагандистскую работу.
Наша партия, в первую очередь, строится на идеях, выраженных в марксистско-ленинской теории. Каждый член партии и сочувствующий ей должен регулярно изучать как основы исторического и диалектического материализма, так и применять их на практике – анализируя происходящие в России и мире события. Нам нужно быть подготовленными к предстоящим классовым боям как теоретически, так и практически. И период затишья классовой борьбы – это отличная возможность для оттачивания своих теоретических знаний.
Наша обязанность – выковать кадры, которые станут в момент огромного политического подъема одновременно орудием революции и ее направляющей силой. Мы обязаны заложить твердые основы для такой партии, которая пойдет до конца по пути революционного преобразования общества, никогда не забывая о цели движения – победы мировой пролетарской революции.
Каждый боец такой партии, как в периоды затишья, так и бурной борьбы, должен помнить и нести на устах слова Сен-Жюста:
«Те, кто делают революцию наполовину, роют себе могилу».
Москва, 20 сентября 2024 г.
Присоединяйся к строительству Партии коммунистов-интернационалистов!
ПКИ